Чтобы все правила были в одном месте, можно добавить к себе ссылку на пост, в котором они собраны: Правила жизни

---

Сергей Соловьев
Режиссер, 64 года, Москва

Чувство полной свободы и совесть несовместимы. Все главное, что есть в жизни, — в этом страшном противоречии. Об этом «Анна Каренина», которую я сейчас снимаю.
Борода у всех что-то выражает — или патриотизм, или народничество. Моя — не идеологична. Я ее отрастил в Калуге, в 1973-м. Не мог побриться, не работала розетка в номере.
Пишу сценарии голым. Голый сажусь перед компьютером — и пишу. Пока на мне хоть что-то надето — я не свободен.
Игра в большие бюджеты — не для меня. Это для аспирантов финансовой академии.
Ненавижу мужеподобных женщин. В чем бы это ни выражалось: в феминизме или метании молота. Все остальные женщины мне очень нравятся.
Отец умер рано. Он был разведчиком, человеком необыкновенной созидательной воли. В детстве я играл с Ким Чен Иром. Его отца — Ким Ир Сена — на этот пост посадил мой отец. Готовил в СССР — и привез туда. Детство мое прошло в Пхеньяне. И пока отцы стояли на трибуне, мы с Ким Чен Иром гуляли.
Отвратительно, когда думают: знаю, из кого тут цитата. Цитаты — мое личное дело. В восприятии нужна варварская интеллектуальная нищета.
Друбич для меня — как любимый браунинг для Дзержинского.
«Асса» началась с провала картины «Чужая, белая и рябой». На премьеру привезли солдат — заполнять зал. Тогда я решил: надо снять так, чтобы висели на люстрах. Стал думать, где такой модуль. Вспомнил — индийское кино. А что такое индийское кино? Пожилой человек, который губит душу девушки. Она влюблена в молодого человека, которому нехороший пожилой человек со множеством денег откручивает голову. И там должны петь и танцевать. Так что «Асса» не социальное прозрение и не мое приветствие новым временам.
Всегда хотел быть спортивным, думать о здоровье. В смысле — только хотел.
Пивных в Москве много. А живых, человеческих — одна-две.
Как ни странно, я дружу с Ричардом Гиром. Лет уже 15. Встречаемся то в Нью-Йорке, то в Токио. Выпиваем.
Если, снимая картину, перестаешь ее делать для себя — она оскоплена.
В кинотеатрах все хотят просто видеть, кто на ком женится и кто кому обрежет уши. Почти нет тех, кто понимает красоту изображения.
Если втягиваться в дело — то с головой. Когда я ставил на Таганке, перевез туда кровать.
Не могу встречаться по делу в ресторанах. Когда ешь, надо молчать, а не делить проценты.
Главное, чтоб из левого уха ветер уходил в правое. Когда работаю — знаю каждую склейку. А закончил — с трудом припоминаю сюжет.
Идейное кино — не для меня. Кино было и остается моим способом чувственного познания мира.
Замечательно, когда все делается само по себе — без определенных целей и задач.
Успех и совесть сегодня и на этой территории — вещи несовместимые. Это знают даже дети.

via Esquire